Дом Мельникова – всё интересное про дом-улей

После революции в России начался архитектурно-строительный бум. Проектировщики, архитекторы почувствовали, что можно свободно экспериментировать с формой и пространством. Окрыленные новыми перспективами они горячо взялись за дело и на улицах Москвы в 20-30 годы появилось много оригинальных зданий, которые вызывают интерес до сих пор.

В Кривоарбатском переулке в 1927 году началось строительство дома, позже получившего в народе название как «Дом Мельникова» или «дом-улей». Архитектором оригинального строения стал архитектор Константин Мельников.

Архитектор из глинобитного барака

Будущий проектировщик первого саркофага для Ленина и владелец Дома-улья родился в 1890 году в обычном глинобитном бараке в Соломенной сторожке, рядом сейчас располагается Петровско-Разумовский район. Там жили сторожа и рабочие. Отец будущего знаменитого архитектора Степан Илларионович служил десятником в Петровской лесной и земледельческой академии. Мать, Елена Григорьевна Репкина была из крестьянской семьи, вела домашнее хозяйство. Позже они переехали в деревню Лихоборы, там Константин провел все детство.

В 1903 году, после обучения в церковно-приходской школе, Константин учился в иконописной мастерской Прохорова в Марьиной Роще. Когда родители приехали его навестить, он уехал с ними и больше к Прохорову не возвращался. Тогда родители его отдали в «мальчики» в строительную контору «В. Залесский и В. Чаплин». Владимир Михайлович Чаплин, известный теплотехник и инженер попросил его что-нибудь нарисовать. Константин за день изобразил рельефную чугунную топку. Чаплин оценил рисунок, понял, что в подмастерье заложен большой талант и нанял для него учителя рисования. Со второй попытки в 1905 году Мельников поступил в Московское училище живописи, ваяния и зодчества. В первый раз он, несмотря на то, что блестяще сдал художественные дисциплины, провалил экзамен по русскому языку. Пришлось следующий год заниматься с репетитором.

Одновременно с учебой он принимал непосредственное участие в проектах, которые осуществляла контора Чаплина и Залесского. Например, разработал фасады заводоуправления, кузнечного, литейного и прессового цехов для завода АМО (позже завод «ЗИЛ»). После экзаменов, которые он блестяще сдал, вспоминал: «Мое имя стояло в числе одиннадцати счастливчиков, среди 270 претендентов».

Константин Мельников в общей сложности учился 12 лет. В 1918 году получив диплом училища он поступил на службу в Строительный отдел Моссовета, это была первая советская ассоциация архитекторов. Архитекторы занимались перепланировкой и реконструкцией, создавали проект «Новая Москва». Его первые работы были выполнены в стиле неоклассицизма, что было тогда в моде.

Начало творческого пути

Постепенно Константин Степанович выработал свой, оригинальный стиль, отказавшись от изживших себя архитектурных традиций и решений. Он начал искать новые направления, экспериментировать с эстетической выразительностью и это принесло свои плоды. На его работы стали равняться другие архитекторы. Например, в 1923 году работала Всероссийская сельскохозяйственная и кустарно-промышленная выставка, там был построен деревянный павильон для махорочного синдиката «Махорка». Здание было с большими окнами, открытой винтовой лестницей и выделялось среди многочисленных выставочных павильонов. Именно оно во многом определило развитие авангардной архитектуры всего XX столетия, даже став предтечей современных небоскребов.

Мельников как-то объяснил свое мировосприятие и принципы работы:

«Я не собираюсь открывать законы, я не верю в их существование. Гений… преодолевает все, что останавливает обыкновенные умы. Меня не заботит, если я не точен к термину «новое», новое — то, что должно жить в веках; я легко беру задачу преподнести современности новое такое, которое для Архитектуры будет открытием».

Мечты воплощаются в жизнь

Мельникову было 34 года, когда в 1924 году ему доверили спроектировать саркофаг для тела Ленина. В нем вождь пролежал до 1924 года, пока не был построен мавзолей. Потом саркофаг разобрали и передали на хранение в музей Ленина в Горках. Утверждают, что благодаря этому проекту Мельников не подвергся репрессиям в 30-х годах.

Потом он работал над преобразованием Ново-Сухаревского рынка. Из стихийно появившихся торговых рядов, он сделал упорядоченную торговую площадь, продавцы получили постоянные места для торговли своими товарами.

Когда советское правительство объявило конкурс на проект павильона для Международной выставки декоративного искусства и художественной промышленности, открывавшейся в Париже, он принял участие. Главное требование, предъявляемое правительством – «резко отличаться от всей существующей буржуазной архитектуры». Мельникову удалось создать проект, который принес ему мировую известность. Это было каркасное здание, которое по диагонали перерезала открытая лестница, ведущая на второй этаж. Над ней архитектор сделал оригинальное перекрытие из перекрещивающихся между собой плит из дерева. После закрытия выставки в павильоне много лет работал рабочий клуб.

Клубы и гаражи – поиски новых направлений

Мельников не торопился возвращаться в Советский Союз, два года он работал во Франции, изучая опыт зарубежных коллег. За это время им было спроектировано два гаража в Париже. Дело в том, что он заинтересовался системой движения автотранспорта на парковках. С развитием автомобилестроения эта проблема становилась все острее. Этот опыт он использовал, когда вернулся в Москву. Он разработал «прямоточную систему» парковки и применил ее при строительстве гаражей на Бахметьевской и Новорязанской улицах в 1927 году. С этого времени автомобили стали парковать плотно друг к другу, что экономило площадь парковки, но не мешало автомобильному и пешеходному движению. Позже спроектировал гаражи для Всесоюзного акционерного общества «Интурист» и Госплана СССР.

Мельников не только строил гаражи, его талант требовал более широкого размаха. В конце 1920-х годов профсоюзы поручили построить несколько клубов и здесь он воплотил в жизнь много своих задумок. Например, клуб имени Ивана Русаков стал похож на шестеренку, за счет вынесенных наружу балконов для зрителей. Это сэкономило внутренне пространство, при этом сохранив функциональность помещения.

Клуб знаменитой обувной фабрики «Буревестник» он перестроил так, что все служебные помещения разместились в отдельно стоящей четырехэтажной башне, построенной в форме пятилистника. Всего же по его проектам было построено шесть клубов, и ни один не был похож на другой, отличаясь по формам, размерам и функциональности.

К сожалению архитектора, многие проекты приходилось упрощать. Например, он задумывал, что в клубе, принадлежащему «Буревестнику» вместо обычного фойе, на входе будет бассейн для плавания.

Много новаторских идей Мельникова остались лишь на бумаге, для их воплощения в жизнь в стране не хватало средств, строительных материалов и квалифицированных рабочих. «Бумажная архитектура», намного опередившая свое время, так позже назвали его работы.

Константин Степанович занимался не только практикой, но и преподавал в Высших художественно-технических мастерских, потом работал в Высшем художественно-техническом институте в Ленинграде.

Дом-улей в Кривоарбатском переулке

Воплотить свои дерзновенные фантазии, подкрепленные точными инженерными расчетами, Константин Мельников начал воплощать в 1927 году, когда начал проектировать собственный дом-мастерскую. Когда через два года оно было достроено, то публика была очень удивлена увиденным, мнения разделились, но никого не оставило равнодушным.

Еще учась в Московском училище живописи у Мельникова была мечта – жить в своем доме. Сначала он хотел купить готовый и переделать по своему вкусу, но в 1920 году отказался от этой идеи.

В архиве художника сохранились наброски будущего дома-улья. Оказывается, сначала планировалось сделать здание квадратной форму, с большой русской печкой. Потом добавилась постройка в виде усеченной пирамиды. А когда Мельников работал над проектом клуба имени Зуева, идея оформилась окончательно. И хотя идея клуба заказчикам не понравилась, часть наработок он использовал, когда приступил к проектирование своего дома-мастерской.

Уже в годы Советской власти земельные участки в районе Арбата считались престижными. Поэтому, когда Константин Степанович заявил, что хочет построить себе особняк в этом районе, многие не поверили. Но архитектору даже удалось получить статус опытно-показательного объекта и ссуду с рассрочкой на 15 лет. Его даже освободили от выплаты земельной ренты.

Секрет был простой, архитектор-авангардист решил показать на практике как должен выглядеть дом-коммуна. О подобном социальном жилье будущих строителей коммунизма в стране тогда говорили много. Мельников решил не только показать дом будущего, но провести над своей семьей эксперимент. Поэтому в Правительстве пошли ему навстречу.

Здание состояло из двух вписанных друг в друга цилиндров, которые, если посмотреть сверху, вместе были похожи на знак бесконечности, то есть перевернутой цифры восемь. Строение стоит на небольшом участке земли – 18х32 метра, а общая внутренняя площадь 232 кв.м. Внутри здания не было ни одной несущей опоры. Мельников разработал специальный вид кирпичной кладки – в виде пчелиных сот. Этот каркас, с шестиугольными ячейками, похожими на пчелиные соты, не только добавлял крепости стенам, но и позволял архитектору планировать внутреннее пространство как ему будет удобно. Часть «сот» были заделаны и заштукатурены, а в других поставили оконные рамы.

Очевидцы вспоминали, со стройплощадки не было вывезено ни одной тачки с мусором, все отходы шли в дело. Половина оконных проемов были заложены строительным мусором и смесью глины с песком. Поэтому в дальнейшем было легко снова освободить нишу, не нарушая целостности стен. Кстати, одно углубление жена Мельникова использовала в качестве холодильника, там оставалось небольшое отверстие, выходящее на улицу, поэтому зимой в нише было прохладно.

Многие инженерные решения Мельниковым были вынужденными, в стране не хватало строительных материалов. Например, ему пришлось использовать кирпичи от фундамента старого здания, которое нашли, когда чистили место для будущего дома. Шестиугольные окна, ставшие навсегда визитной карточкой авангардного дома, тоже были во многом связаны с экономией. Такая кирпичная кладка позволила использовать почти в два раза меньше кирпичей, но в то же время сохранила конструктивную прочность. Что подтвердилось во время Великой Отечественной войны.

Потолочные перекрытия были без несущих балок и плит. Между этажами были деревянные перекрытия, сделанные по принципу решетки и работавшие как мембраны, это обеспечивало новому зданию дополнительную прочность. На крыше более низкого цилиндра зодчий сделал открытую террасу.

Больше всего публику удивлял фасад. Его украшали непривычные окна шестиугольной формы, которые окружали вход в дом. Кроме этого было сделано огромное окно-экран над входом, все это давало возможность использовать естественное освещение для помещений с восхода до заката.

Сам Мельников писал, что уникальность его дома заключается в равноценности и равномерности напряжений, света, воздуха и тепла. То есть архитектор спроектировал свой дом так, что тепло и воздух естественным путем распространяются внутри, а свет с улицы освещает равномерно, без резких светотеней.

Несмотря на авангардный стиль фасада, внутри дома интерьер напоминал «старорежимный». На первом этаже есть передняя, кухня, две одинаковые комнаты для детей, гардеробная, рабочая комната для хозяйки и коридор. На верхние этажи ведет винтовая лестница. Второй этаж состоит из гостиной и спальни. Спальня вызывает большой интерес. Дело в том, что Мельников уверял, нет ничего лучше, чем здоровый сон, поэтому ничто не должно от него отвлекать. Исходя из этой концепции в общей спальне стоят только кровати, а кровати для детей отделялись ширмой. В шутку эту комнату называли «лабораторией сна».

Третий этаж мастер оставил для своей мастерской. Через 38 шестиугольных окон свет равномерно освещает комнату площадью в 50 кв.м. Кстати, потолок в мастерской 5 метров. Поэтому тень от рук не падает на рисунки и чертежи, не требуется дополнительного искусственного освещения. Когда сын архитектора Виктор стал серьезно заниматься живописью, то отец уступил свою мастерскую, а сам работал в гостиной. Из этой комнаты есть выход на террасу.

Этот дом в Кривоабратском переулке стал последней большой работой архитектора-авангардиста. И стало единственным зданием в России, которое было включено в список ЮНЕСКО, как одно из самых уникальных строений мира, а 1990 год эта организация объявила годом Мельникова.

«Этот дом прекрасен»

Долгое время это было одно из немногих высоких зданий, построенных в районе Арбата. Поэтому во время Великой Отечественной войны ему тоже досталось от фашистских авиаударов. Виктор Мельникова, сын зодчего, рассказывал, что когда авиабомба попала в театр имени Вахтангова, то от мощной взрывной волны мастерская только «подпрыгнула» и встала обратно за счет своей уникальной конструкции. Дело в том, что волна шла без помех, высоких зданий между ними не было. Но, правда, все стекла были выбиты.

Но не только наружный облик здания вызывал восхищения и зависть коллег. Константин Степанович придавал не меньше внимания внутреннему содержимому своего уникального дома.

К сожалению, во время войны в печке были сожжены необычные кровати, которые спроектировал сам зодчий. Дров в городе не хватало, а отапливать дом было надо. Тогда же он сложил знаменитую супрематическую печь, которая обогревала весь дом. А соседям по Арбату строил печи-голландки. Работы у него не было, поэтому даже после войны он подрабатывал печником.

В этом доме Константин Мельников прожил до самой смерти в 1974 году. Его место хозяина и хранителя уникального особняка стал его сын – Виктор. Он не пошел по стопам отца, а занялся изобразительным искусством. Живя в уникальной усадьбе, он постарался сохранить все, что осталось от отца. При нем дом постепенно превращался в музей. Позже сын написал в завещании, что все передает государству, но с условием, что здесь будет музей, посвященный отцу и сыну Мельниковым.

В этом «улье» бывало много именитых гостей, в том числе и из-за рубежа.

Например, в 1977 году режиссер и киносценарист из Италии Микеланджело Антониони написал:

«Этот дом как плод архитектуры будущего – прекрасен. Он нуждается в реставрации и в консервации как музей».

Даже сейчас посетители могут увидеть, как жила семья Мельниковых. В столовой стоит большой деревянный стол, дубовый шкаф, в углу расположен киот. И так в каждой комнате, кажется, что хозяева ушли всего на минуту и сейчас вернутся домой, к своим повседневным, бытовым делам. А лампа с зеленым абажуром и скрип половиц только подчеркивают уют дома, его почтенный возраст.

Дом-музей в Кривоарбатском переулке

В марте 2014 года дом Мельникова был признан памятником федерального значения России.

Сейчас знаменитый «дом-улей» является филиалом Государственного музея архитектуры им. А. В. Щусева и официально называется «Государственный музей Константина и Виктора Мельниковы».

В его стенах занимаются исследованием и сохранением творческого наследия отца и сына. Во дворе расположена экспозиция «Открытый Мельников», которая посвящена творчеству советского зодчего. Летом работает лекторий, проводятся экскурсии. Специалисты проводят мастер-классы по различным темам.

Официальная информация

Официальный сайт «музея Константина и Виктора Мельниковых» – http://muar.ru/dom-melnikova

Дирекция: тел.: +7 (495) 690-39-00

Email: melnikovmuseum@muar.ru

Экскурсии проводятся ежедневно.

Выходной: воскресение и понедельник.

Билеты распространяются через ресурс Timepad. Поступают в продажу дважды в месяц в 11.00 по московскому времени. Билеты продаются на две недели вперед.

Билеты именные, поэтому необходимо сообщить ФИО согласно паспортным данным. Другим лицам передать билет нельзя.

В день проводится только одна экскурсия, группа должна быть не более 5 человек.

Адрес: Москва, Кривоарбатский переулок, д. 10.

Доехать до станций метро «Смоленская» или «Арбатская». Далее свернуть с Арбата к Стене Цоя. Вдоль нее пройти до конца и выйти в Кривоарбатский переулок. Дом будет справа, за невысоким деревянным забором.